DR. BADR aka HUNTER'S MOON [MARVEL]

раса: человек возраст: 40

деятельность: врач, Кулак древнего бога Хоншу место обитания: Манхэттен

 
Yahya Abdul-Mateen II

КЛЮЧЕВАЯ ИНФОРМАЦИЯ
   Наука исключает из себя понятие о боге. Нужно быть объективным и честным с самим собой, с тем, чем ты занимаешься и не поддаваться какому-то там религиозному безумию. Да, семья набожная, местность - тяжелая и жизнь не блещет радостями так, как могла бы.
    Но ты лучший ученик в мед академии, ты движешься к успеху семимильными шагами и точно знаешь чего ты хочешь в этой жизни. Твои умения - спасают людей, зачем мечтать о большем? Это медицина и наука - вот что приведёт всех к светлому будущему. Молитвы никогда не спасали людей, как бы верующие не желали обратного.
      Так ведь было когда-то, Бадр? Ты стоял на своём, твёрдой рукой выводя своё собственное будущее, которое зависело лишь от тебя. Сдал экзамен, поступил в ординатуру и стремился стать лучше, сильнее как специалист, полезнее, как врач. У тебя не было всего, конечно же, ещё нет, но ты знал как этого достичь.
   А потом, одной ночью когда ты возвращался с дежурства - ты обнаружил себя в беде. Вампиры, о которых ты и слышал-то лишь в легендах да комиксах. Напали, растерзали и бросили, как какую-то падаль, мусор, не более.
    К кому ты обратился тогда, на грани смерти? Молился ли ты тем богам, которых тебе по наследству передали родители? Или тем, которых почитали в твоём университете? Кого ты просил спасти себя?
       А пришёл он. Во всём своём сияющем величии полной луны, в том свете, что отражается даже в самых тёмных уголках ночи. Тот, кому и следовало защитить тебя в первую очередь, ведь ты был просто путником в ночи.
    Он пришёл, хотя ты ещё не знал его имени, это он вложил его в твои уста. Он пришёл и дал тебе сил, он вложил в тебя новые знания. Он позволил тебе стать своей второй рукой. И он сказал тебе, что ты - теперь его сын.
     А как скоро ты узнал, что у тебя есть ещё один брат?
   Хоншу умеет умасливать, наговаривать и убеждать. Века тренировок, как-никак, чего не отнять - так этого. Его можно лишить сил, его можно запереть где-нибудь. Но как и лунный свет сквозь плотные шторы - он найдёт себе путь наружу, он выберется и заползёт в разум, рассказывая песчаные истории своего величия. Он наплетёт тебе с три короба о том, что его миссия - величайшая и самая благородная. Он будет требовать повиновения и послушания, как любой отец, скажет он, и добавит, что это - нормально.
    Рассказал ли он тебе, как он сводил меня с ума? В каких образах приходил? Как заставлял лечиться, или как пытался захватить себе тело? Дошли ли его прекрасные и поэтичные легенды до рассказа о том, как он пытался поработить весь мир, или он решил опустить эту часть своей истории, чтобы не производить на тебя дурное впечатление?
    Он готовил тебя. Он подарил тебе знания, обучил тебя ритуалам. Он проливал свет на все аспекты и внимательно следовал за твоими успехами. Он взрастил в тебе уважение к себе, он сделал из тебя послушное орудие.
    И этим орудием он опять пытается наставить на истинный путь
меня.
     Как дела, Бадр? Может отложим драку и выпьём кофе? Только, пожалуйста, давай не будем говорить о нашем отце сегодня.

---

ДОПОЛНИТЕЛЬНО
    Бадр, как и Риз, появился в девятом томе Лунного рыцаря, зовут его Yehya, что по-русски вроде как будет Яхйа.
Бадр - это то, кем Марк никогда не станет. Это рациональное начало, да, но это и вера. Ведь он именно что верит в Хоншу, и он следует тому, что Хоншу ему говорит. В отличие от Марка, конечно же.
   Бадр не лишен человечности, и вообще-то он отличный чувак, несмотря на то, что чуть не убил Марка и попытался убить его друзей, но.. Все мы не без греха, верно?
   Ему многое не понятно из того, кем Марк является и как вообще эта паршивая псина - представитель того прекрасного божества, которое его воскресило и вернуло к жизни. Тот Хоншу, о котором говорит Бадр - не существует для Марка, а тот Хоншу, о котором с пеной у рта и яростью в глазах рассказывает Марк - вне понимания Бадра.
   Это не просто столкновение полярностей, это не разные фазы луны, это явный показатель лживости Хоншу, его позиции по отношению к Марку и вообще ко всем своим Кулакам. Он их всех любит одинаково - и Бадра и этого, как его там, Спреткор , верно?
      В общем, Бадр классный, хотя и заноза во всём Марке. Ведь он пытается переучить Спектора поступать правильно, потому что по его мнению - надо вообще всё делать иначе и никаких вот этих вот приблуд, в которые Марк ударяется из раза в раз. У него в голове буквально есть свод правил и исторические записи. Он понимает как это всё работает, потому что ему провели треннинг и водили за ручку, а Марка связанного и закованного в цементные сапоги бросили посреди глубокой части Нила на съедение крокодилам.
   И теперь это работа Бадра пытаться выловить своего "непутёвого старшего брата".  Ведь несмотря на всё своё образование и предыдущий опыт - Бадр верит в Хоншу и настроен на выполнение ритуалов и почтения к божеству.
   Приходите и я устрою нам с вами квест по фэмили вэльюз, и может быть мы покатаемся по миру в поисках разных макгаффинов, которые нужны будут папочке.
   Пишу я от третьего, с птицей-тройкой и хотел бы того же в ответ. Медленный, но идейный и люблю эту всратую часть канона марвел всей душой, так что нам будет весело. Кроваво, больно, шизануто, но - весело <3
  Внешность можем ещё пообсуждать, но этот актёр по-моему крайне попадает в типаж этакого супер правильного сына маминой подруги, которым Бадр для Марк и является. Вы только приходится, как грица ~

Пробный пост

[indent] Фрэнчи раскладывал эти брошюры, кажется, даже в ебаном туалете. И, не будь они лакированными - Марк бы, может, по своей наглой привычке доходчиво и кратко доносить своё негодование без того, чтобы вовсе открывать свой рот, использовал эти бумажульки ровно так, как следует использовать бумажульки. В ёбаном сральнике. Но. Фрэнчи это же друг, и почти как брат.
К тому же Мстители как бы попросили его без самодеятельности. Друзья, вау, у него такие были, как бы попросили его без чрезмерного усердия. Хоншу попросил его увеличить количество патрулей и не быть сучкой, взять наконец меч там, или копье.
  Марк попросил Хоншу пойти нахуй и оплатил билеты до Майами.
   В бизнес классе не шумно, не душно, не приятно от сальных взглядов девиц, которые ищут себе папиков. Казалось бы, разве это для него проблема? Да не то, чтобы, но в этот отдых заводить пассию как-то не было настроения.
     Не то, чтобы Марк вообще понимал чем собирается заниматься в отдых. Это же типа... Нельзя расследовать, носится ночами в костюме и бить людей, да? А что делать, когда единственное, чему ты в этой жизни научился - бить людей?
   Можно было, конечно, попробовать догнать весь этот охренительный поезд популярной культуры, со всеми этими фильмами (частью из которых занималась компания Гранта), сериалы там даже. Кто-то очень хвалил Прослушку, хвалили Игру Престолов, и ещё много много чего, на что Марк никогда не обращал внимания. У него, типа, миссия, да.
   Можно было бы, конечно, попробовать завести с кем-то отношения, но. Но. О, это бы очень понравилось Хоншу, несомненно. Очередной повод вынести мозги через ноздрю по трубочке, новые галлюцинации. И в итоге ещё одна драматично сбегающая от Марка мадам говорила бы, что он сумасшедший.
   Фрэнчи сказал Спектору отвечать на это "высокофункциональный социапат", на что мужчина поднял бровь, а в ответ получил лишь - "Шерлок", на вторую поднятую от удивления бровь Фрэнчи начал закатывать глаза и что-то очень быстро говорить на своем, лягушьем, что делал всегда, когда находил Марка невыносимым. Хотя кто из них двоих в этот момент был невыносим - не понятно, но Марк прекратил попытки добиться от друга чего-то внятного.
    А ведь, кроме шуток, у Марка была даже справка. Экспертиза, которая показывает, что у него есть расстройство спектра и самым веселым было наличие диссоциативного расстройства идентичности, как его по-умному записали в его личное дело Мстители. Дискриминация, как она есть, если подумать. Может у них там много ещё кто с прибабахом, а опасен - Марк. А Халк, чем не диссоциация? Подумаешь, что Халка проще убедить в чем-то, чем Лунного рыцаря. Это вообще дела не касается.
   Нет, степень своей опасности он никогда не отрицал, это глупо и не продуктивно. Рожденный биться, вряд ли приспособиться к мирной жизни. Уж точно не Спектор, привыкший к сто и одной подставе и битве. Его разум - это выжженное поле, но при этом - реагирующее на каждый шорох, выставляя сотни шипов и механизмов защиты.
    Наверное, если подумать, то расслабиться на дорогущем спа-курорте в Майами, где его никто не знал, и никто от него ничего не ждал - это не так уж и плохо. Плюс, в брошюре на фото был отличный виски. Отдыхать в собственном доме он уже в любом случае разучился.
    Встречают с приторными улыбками, вручают какой-то цветной коктейль, который пахнет дешевой газировкой с красителями, но у него хотя бы есть зонтик. Зонтик - это классно и хорошо.
Провожают до номера и говорят, чтобы он спустился на общий сбор для новых постояльцев через час, с удовольствием принимая чаевые.
     Марк даже думает, что не станет спускаться, ну честно, зачем ему это, он же не планирует проходить полный курс процедур или что они там ещё предлагают. Его вполне на первый день устроит телевизор, кабельное и мини-бар. Общение утомляет, попытки сойти за нормального - более того. Какие у него могут состояться светские разговоры с людьми, если всё, чем он занимается - это виджилантизм (есть ли такое слово ему всё равно)? Вот именно.
  Но потом, в итоге, любопытство берет верх.
    Легкие штаны из льна белого цвета, белая же рубаха. Из отражения, позади собственной фигуры, Хоншу в кресле одобрительно кивает, а Марку хочется послать его нахуй. Но он лишь расстегивает верхние пуговицы рубашки и выходит, захлопывая дверь.

GOJO SATORU [JUJUTSU KAISEN]

раса: человек; возраст: около 30

деятельность: шаман; место обитания: токио; япония

original

---

КЛЮЧЕВАЯ ИНФОРМАЦИЯ
годжо избранный и это чувствуется везде — в том, как он улыбается, как прячет глаза под маской, как смотрит на собственных врагов и как смотрит на него, сугуро; годжо — избранный, у него по венам течет не кровь, а лава, его короновали в детстве венком терновым и сказали, что так и надо ( а снимать его — не то, чем он хотел бы заниматься )

улыбка годжо всегда придурковатая, но только в ней сугуро видит свое спасение — сначала, когда знакомится с ним в колледже во время их обучения; после — когда очередное проклятье выворачивает наизнанку и заставляет жадно глотать воздух; годжо — нечто недосягаемое, он одновременно существует и нет; годжо — константа в мире гето, вот только

любая константа может прекратить ей быть — когда же все пошло наперекосяк? быть может, в тот момент, когда гето понял истину людей, быть может, чуть позже — когда покрывало «я его никогда не догоню; никогда не встану вровень» вдруг ударило и накрыло удушающей тьмой; проклятья изгоняются проклятьями, именно потому и существует проклятая техника, именно поэтому каждый шаман хочет получить способность гето — сугуро же хочет одного: чтобы годжо улыбнулся ему еще один треклятый раз.

но годжо не улыбается, годжо лишь смотрит тяжелым взглядом и они проходят мимо, пока в воздухе застревает угроза — им необязательно ее произносить, необязательно даже пытаться сделать вид, что они рады друг-другу сейчас, стоя здесь, по середине хаотичного движения людей. вот только

когда они встречаются снова — руки гето по локоть в крови, а кэндзяку, подобно вирусу, все глубже и глубже проникает в жилы, все сильнее отравляет. и гето не справится с этим, гето не сбежать, а годжо не тот, кто собирается спасать ( даже если на гето висит табличка алыми буквами ); когда они встречаются снова — они по разные стороны баррикад и гето лишь улыбается уголками губ, потому что

— ты знаешь, я скучал

и это та самая правда, которая заставляет улыбку годжо дрогнуть.

---

ДОПОЛНИТЕЛЬНО
я очень сильно люблю сатору, я очень сильно сугуру и потому обещаю преданно любить, обожать и все, что только захотите! обязуюсь даже делать графику! я не привередлив в плане постов, бегать за вами и требовать их я тоже не собираюсь — главное, чтобы нам было комфортно и уютно :з я люблю общение вне форума, потому что считаю что без него практически невозможно нормально играть; а еще я люблю кидаться всяким вдохновляющим контентом  знание манги не особо обязательно, но было бы большим плюсом. однако! если нет желания знакомиться, я сам тебе обо всем расскажу, покажу и за ручку проведу. ты просто приходи и позволь мне тебя заиграть 

Пробный пост

проклятья пахнут тиной — на вкус они горькие, противные, растекаются по языку отравой и скользят в горло; на вкус проклятья — как кровь: привкус стали на языке и соли из-за не пролитых чьих-то слез; гето никогда не хотел обладать такой техникой, никогда не хотел быть вместилищем проклятий, но у судьбы другие планы. она награждает его не только способностью пожирать проклятья, но еще и отторгать их, превращая в оружие. и гето мирится с этим — пожирает одно за другим, пока тело и душа становятся слабее день ото дня.

когда гето рвет в собственной ванне, он лишь вытирает пальцами блевотину, моет руки и натягивает улыбку. он должен быть храбрым, он должен не смотреть на годжо, чья сила становится все сильнее и сильнее. ему на роже написано быть самым сильным, быть признанным человеком с экстраординарными способностями, а гето? гето ничего не написано — он просто как собака прется за годжо, пожирает проклятья и думает о том, как бы не блевать в очередной раз, потому что все они — голосами внутри отдаются.

умирать, на самом деле, не так страшно — страшно было не сказать нужных слов, не сказать то, чего он так давно хотел услышать сам; когда он проигрывает, гето закрывает глаза и приваливается около стены, держась за рану. и годжо — тот, кого он видит последним. годжо — тот, у кого он просит прощения и говорит три заклятых слова: я тебя люблю.

это слишком низко — говорить такое, перекладывать ответственность на чужие плечи и умирать. и гето, правда, был уверен в том, что годжо его убьет окончательно, потому что только так можно смыть все то, что он сделал; невольно сугуру представляет себя в роли тех двух девчонок, которых он спас из клетки. кто тогда был виноват — они, которые просто старались защититься, или люди, которые сделали их такими? гетго никогда не задумывался, ровно как не старается задуматься и сейчас — когда же кровь перестанет идти и станет не так холодно?

когда сугуру умирает, он улыбается. едва заметно приподнимая уголки губ, смотря куда-то перед собой, пока глаза не закроются и пока голова не упадет на грудь; о нем никто не вспомнит — он, будучи признанным преступником, больше не имеет права на сожаление. он, будучи преступником, совершенно точно не имеет права на то, чтобы его оплакивали.

проклятья на вкус — как тина. мерзкие, склизкие. а еще они говорят с ним даже после смерти — заставляют его смотреть чужие жизни, заставляют его думать о том, что он никогда не был достоин стоять рядом с годжо, ведь сатору — станет великим, а теряться в чужой тени гето устал. да и этот шестиглазый очень четко показал то, что ему нет дела до него и душевной организации чужого человека.

— все нешаманы должны умереть, — голос шепчет ему в ухо, как назойливая муха не покидает его и лето морщится, отмахивается, — ты сможешь все, мой мальчик, только дай мне свое тело. —  и словно бы у гето был выбор. словно бы он мог отказаться от сделки, словно он бы мог просто послать его к чертям подальше и попросить подарить нормальную смерть, но.

первое, что чувствует гето после пробуждения — боль во всем теле. оно, конечно, залечило раны и теперь выглядит как и прежде, вот только внутри него словно что-то поменялось. не треснуло и надломилось, а стало крошевом, по которому он идет босыми ногами и это крошево впивается в кожу, ранит ее и оставляет красные следы после.

годжо бьет хорошо, годжо говорит что-то, но гето не слышит, а кэндзяку не дает понять, что там. он просто затыкает ему уши, отправляет спать и... и годжо ничего не знает — ни сколько ему приходится спать, ни что происходит вокруг.

— годжо?, — первое, что говорит гето — его имя. он уже и не надеялся увидеть и услышать собственного друга ( друга ли? ). а потом приходит боль — раздирающая, заставляющая его зашипеть и сдержать хоть какие-то эмоции кроме этого. ему нельзя, это непозволительно. но взгляд цепляется за рану, из которой хлещет кровь, и гето затылком упирается в стену позади себя, дышит судорожно.

— неужели дежавю?,  — на губах у него пузырится кровь и он ее сплевывает. кровь на вкус — как проклятья, которые он пожирает, но именно сейчас он смотрит на годжо и старается сфокусировать взгляд, — что тут произошло?, — кэндзяку внутри молчит, а гето смотрит на разрушенные стены и ничего не понимает.

— когда я успел вернуться? почему я жив?, — и не понятно кому он задает эти вопросы.

---

• • • • IRULAN CORRINO
dune • дюна • ирулан

Florence Pugh

---

Нам понадобятся некоторые допущения.
Предположим, что ваш пустынный, припыленный песком, жених истёк кровью на каменный пол, предположим, что у дядюшки всё получилось, предположим, что Квисац-Хадерах внезапно оказался не кудряв, а лыс, борз и самую малость психопат.
Предположим, что у вас не осталось выхода и пришлось-таки сказать «Да» в императорском ЗАГСе некоему бледному юноше со взором горящим, он же Харконненский ублюдок, он же новый Император.
Там, в другой реальности юный Атрейдес сказал, что вам ничего не угрожает и сдержал слово. Я поклянусь беречь, но грош цена моему слову. Благородство в этом сценарии не предусмотрено.
В нашем варианте развития событий вам угрожает до черта всего и в первую очередь ваш муж, зато никаких неприкосновенных конкубин. Отравишь мою полюбовницу, я посмеюсь, может быть ударю, но посмеюсь.
Вот что меня занимает: как мы уживёмся?
Как умная женщина, сильная женщина, уважающая себя женщина выстроит общение с вот этим вот, который ножи облизывает и рабынь режет ещё до чистки зубов. У которого геноциды так, мелочь, потому что…а почему бы и нет?
Вы же непременно найдёте выход, как-то да выкрутитесь, выстроите это общение так, чтобы обойтись синяками, а не пытками? Или может быть даже обойдете порывистого шизофреника на поворотах? Я знаю канон, я вижу ориентир, умные женщины спасут этот мир. Или сожгут, тоже отличный вариант.
Голос на императора повышать нельзя, а жить как-то надо. И вы справитесь, вы умница, за вами Бене Гессерит (отличное, кстати, имя для праворадикального израильского политика), за вами интеллект.
Вы меня в шахматы загасите или я вам либидо разбужу — не знаю, но будет весело.

Приличия требуют расписать заявку подробно, но приличия и человек, который одевается только когда не отвертеться, плохо совместимы, приходи, лебедь белая, чего-нибудь сварим, чтобы и гештальты закрыть и удовольствие получить.

Иллюстрация: «На баре синее, мы танцуем красивые»

---

Дополнительно: жду желания поиграть и гибкого мышления, кроме того нужно ведь Фейду-Рауте целовать чьи-то коленки в минуты нежности и кусать кого-нибудь до синяка в эти же минуты тоже нужно.

CHEVALIER DE LORRAINE [VERSAILLES]

раса: человек возраст: 25

деятельность: французский дворянин, мальтийский рыцарь, владелец четырёх аббатств, влиятельная фигура при дворе короля Людовика XIV место обитания: Версаль, Франция

evan williams

---

КЛЮЧЕВАЯ ИНФОРМАЦИЯ
У чертовой Судьбы определенно есть чувство юмора: наградить поистине ангельским лицом настоящего хищника. Высокий, белокурый молодой герцог с огромными голубыми глазами и ослепительной улыбкой сражал наповал, не оставляя шансов к отступлению. Он довольно быстро понял эффект своего воздействия на людей, и в раннем возрасте появившись в королевском окружении быстро сообразил что к чему.
Пытливый ум, гибкая смекалка и беспринципность в достижении собственных целей не только со временем сделали его значимой фигурой во дворце, позволив идеально влиться в атмосферу бесконечных сговоров, сплетен и интриг. Но и помогли в короткие сроки стать излюбленным миньоном брата Людовика XIV, который благодаря своему бунтарскому характеру никогда не скрывал собственных пристрастий к мужскому полу.
При дворе шевалье знал буквально каждый: его ненавидели и обожали, его любили и желали смерти, им восхищались и против него плелись заговоры, но вопреки всему его статус лишь становился прочнее изо дня в день. Пока Франция утопала в изнуряющих войнах, многочисленных болезнях, бедности и темноте, герцог Лотарингский прекрасно чувствовал себя в самом центре ослепительной резиденции "Короля Солнце", доводя до исступления даже самого монарха. Однако, королевский двор - это не только лакомый кусочек роскошной жизни, но еще и неиссякаемый источник возможностей для карьеры и личного обогащения.
Особенно, когда ты прагматичный, расчетливый и жестокий.
Особенно, когда ты — любимый фаворит брата короля.

---

ДОПОЛНИТЕЛЬНО

It all becomes so clear when I see your face
And it's only when you're near, I feel I'm safe

Ты всегда выделялся.
Ты был не такой, как и все и не заметить это мог только слепой глупец. Мы познакомились, кажется еще по раннему детству, когда я отчаянно старался быть воспитанным и приличным, чтобы не расстраивать матушку и изо всех сил делал вид, что я был "нормальным" - что было, к слову, крайне сложно учитывая ее любовь наряжать меня в платья.
Ты был не такой, как все, но я наотрез отказывался это признавать. Снова и снова раздраженно закатывая глаза и презрительно фыркая на любое проявления внимания в свою сторону от "того самого итальянского Аполлона". Каким бы ослепительным красавцем ты ни был, манеры никто не отменял - где это видано, чтобы принц таял от собственного миньона?! А я таял, черт возьми.
Таял безотказно, стоило только попасть под влияние твоих чар. Я любил тебя как не любил никого и никогда - до дрожи в пальцах, до подкашивающихся колен, до безрассудства и неистовства. И это раздражало всех в округе. Это раздражало Луи до скрежета зубов. И все они в голос твердили о твоей меркантильности, жажде собственной выгоды и мечтах улучшить свое материальное положение за счет королевской казны, но все это напоминало очередные грязные сплетни, которые годами рождала знать в коридорах Версаля.
Но однажды сказка кончилась, и карточный домик нашего счастья рассыпался о жестокую реальность. Мой прекрасный принц с ангельским ликом оказался на самом деле соучастником сговора по свержению Людовика с трона. Полный разочарования вперемешку взгляд брата, в котором отчетливо читалось "я же говорил" я не забуду никогда. 

So before we take this road, 'fore you change my mind
And fill my heart with hope, help me to believe this time

Все без конца твердят, что Луи это Солнце, но мое солнце - это ты. Кажется, это идеальное сравнение: солнечное ласковое тепло может обогреть в хмурый день, под его уютными лучами легче встается по утрам, благодаря его заботе мы получаем пищу, комфорт и кров над головой. А еще Солнце может к черту спалить всю земную поверхность, не оставив после себя ничего, кроме выжженной дотла, безжизненной и обугленной почвы, в которой уже никогда ничего не прорастет.
Мы пережили с тобой, наверное все - огонь, воду и трубы изо всех возможных материалов. Но я чувствую, как что-то надломилось внутри. Чувствую как что-то не так. Это ощущение выгрызает изнутри настоящий кратер, в который продолжаются сваливаться все наши счастливые воспоминания, навсегда стираясь из памяти. И это же ощущение заставляет день за днем искать тебя в бесконечных кулуарах Версаля.
Это любовь?
Это ненависть?
Это зависимость?
Неопределенность убивает меня изо дня в день, едким послевкусием горча на языке и пощипывая губы словно яд. А ты только подливаешь масла в огонь, попадаясь мне на глаза то с очередной фифой в безвкуснейшем платье, то с новым смазливым юнцом, появившимся при дворе. Продолжая задаваться вопросом любишь ли ты меня, я кажется начинаю сходить с ума.
Помоги мне.
Помоги мне, шевалье. Сам я уже не справляюсь.
Сделай так, чтобы я снова смог в нас поверить. Чтобы я снова мог доверять тебе.
Или уходи навсегда.

I've been torn apart, desperately tryin' to find
A way back to my heart, so I can love again

---

Во-первых, прошу прощения у всех, кто дочитал эту заявку до конца. Я не умею быть лаконичным от слова "совсем", но перечитывая все, что я тут выдал понимаю, что конкретной информации не так много, но если я выложу буквально все задумки, хэды и мысли, то вообще выйдет невероятное полотно.
Во-вторых, мое весеннее обострение открыло сигнализирует о критическом недостатке стекла в крови, поэтому хочется немного пострадать. В связи с этим, хочется сделать что-то среднее между историческим шевалье и тем, которого показали в сериале. По событиям - ориентировочно первый-второй сезон, после того, как шевалье вернули из тюрьмы/ссылки, но до второй женитьбы Филиппа. Много драмы и переживаний в процессе притирки и нового выстраивания взаимоотношений. Буду рад любым идеям и предложениям.
В-третьих, в качестве референса на историю, а также для вдохновения крайне хотелось порекомендовать к просмотру данный ролик. Очень нравится настроение и то, как это совпадает с моим видением.

референс

Ну и в четвертых, буду рад пообщаться в гостевой, лс и телеге для выяснения каких-либо организационных моментов. По технической части все относительно стандартно: от меня пост раз в неделю, в районе 5-7к символов, с птицей-тройкой и грамотностью.

Пробный пост

Фиолетово-сизая дымка сумеречного заката тонким полотном затягивала гибкие силуэты деревьев, виднеющихся в дали. Ровный ряд каменных статуй, аккуратные линии выстриженных на газоне дорожек, даже массивный каменный мост - все приобретало свой неповторимый темно-лиловый оттенок, словно кто-то сверху накрывал все тонкой, полупрозрачной вуалью. С каждой минутой световой день продолжал терять свою силу, уступая плотной бархатистой темноте, которую лишь изредка разрезал мерцающий свет уличных фонарей. С балкона самого высокого этажа на закате открывался просто потрясающий вид, и только он мог заставить Филиппа выйти на улицу.
За прошедшие несколько месяцев он стал настоящим затворником, окопавшись в собственном имении Сен-Клу и отгородившись от всего мира за его высокими стенами. Бежавший из Версаля словно раненный зверь, захлебываясь саднящей болью и задыхаясь от собственного бессилия, казалось, он должен был винить весь мир в его чертовой несправедливости, но только одно имя пульсировало в голове тупой, ноющей болью, доводя до исступления.
Луи.
Любимый братец в одночасье лишил его всего - и продолжал искренне удивляться почему Филипп резко переменился в своем поведении, а все эмоции начисто стерлись с заостренного лица. Людовик по-настоящему удивлялся, ведь скорбеть по Генриетте должен именно он, а казнь шевалье была плевым делом - подумаешь, просто устранили еще одного предателя.
Вот так всегда.
Вот так всегда, черт возьми.
Весь мир вертится только вокруг тебя, Короля-Солнце.
Луи обладал поистине феноменальной способностью обесценивать чужие жизни, и не гнушался делать это даже с судьбой собственного брата. Де Лоррен был для него лишь незначительной пешкой, очередной смазливой мордашкой в покоях Филиппа, а участие его в заговоре и вовсе поместило его по важности на один уровень где-то между портовой крысой и шелудивой собакой, которую хотелось брезгливо оттолкнуть ногой. Для Луи все было просто: сожалеть об утрате любимой, устранять угрозу собственной короны и делать все, чтобы родной брат продолжал ходить рядом и одобряюще кивать когда это было нужно. План был замечательный, только вот с последним пунктом вышла осечка: при первой же возможности Филипп собрал вещи и уехал домой в Сен-Клу - местом, которое должно было стать отдушиной, но стало настоящей тюрьмой.
Орлеанский скоропостижно убрался из Версаля не потому, что злился за брата, а на Генриетту ему и вовсе было в большей степени все равно. Каждый метр этого проклятого места напоминал о нем. Филипп был реалистом и прекрасно понимал, что иллюзорных надежд на чудесное спасение шевалье питать не стоит: пусть заговоры и были в то время чем-то максимально обыденно, интрига против самого короля каралась безапелляционно. Наверное, ему даже не дали право последнего желания - ведь он обязан был выменять его на их последнюю встречу. Быть может тогда Филипп мог хотя бы попытаться что-то сделать: потребовать полноценного расследования, умолять брата заменить казнь на заключение, - да хоть взорвать к чертям этот чертов эшафот! Но нет.. Луи сообщил постфактум; тогда, когда уже ничего нельзя было сделать. В этой истории было слишком много несостыковок, и он бы уж точно выслушал версию де Лоррена, но говорить об этом сейчас было совершенно бессмысленно - время вспять не повернуть. А думать о том, что чувствовал в своим последние минуты шевалье было и вовсе сродни пытки, ведь для него Филипп не сделал ничего и казалось, будто он просто вычеркнул его из своей жизни за ненадобностью, словно очередного миньона, отслужившего свою службу, потерявшего товарный вид и подобающий моральный облик.
Принц поёжился, чувствуя как прохладный вечерний ветер настойчиво забирается под тяжелую ткань домашнего халата. Он сделал глоток вина и, зажав тонкую хрустальную ножку бокала между длинных пальцев, посмотрел на тугую линию горизонта, вспыхнувшую ярко-оранжевым заревом на фоне туманного сумеречного полумрака.
Шевалье никогда не был для него просто очередным фаворитом. И дело было не только в поразительно редком сочетании красоты и ума, в нем было что-то.. особенное. Он умел подобрать нужные слова, рядом с ним даже самые серьезные проблемы казались плевым делом, а то, как он не пасовал перед громким королевским титулом своего партнера и вовсе вызывало восхищение, день за днем привязывая к себе юного принца. Постепенно он вытеснил всех остальных миньонов из близкого круга Филиппа и прочно обосновался в его голове и сердце. Наверное, то воздействие, которое имел этот белокурый Аполлон так сильно раздражало Людовика, что он поспешил избавиться от привилегированного аристократа как можно скорее, по старой доброй традиции сильно не переживая о чувствах самого Орлеанского.
Казалось, будто весь мир остановился. Его собственное Солнце погасло, словно то самое зарево на горизонте, которое прямо сейчас упрямо заволакивало густой непроглядной темнотой. И что нужно было делать в этой тьме Филипп не представлял. Он чувствовал себя слепым котенком, которого за шкирку вышвырнули в бурлящую пучину реальности, а как жить дальше не объяснили. Пиры и банкеты, которыми некогда шумел его собственный замок потеряли всякий смысл; новые миньоны, которых Луи  пачками сплавлял сюда как в ссылку не вызывали ничего, кроме раздражения, а от осознания, что ему рано или поздно придется снова жениться и вернуться в Версаль, чтобы наблюдать самодовольную физиономию брата хотелось вскрыться или прыгнуть с этого чертового балкона прямо сейчас. Орлеанский заинтересованно свел брови и наклонился через перила, чтобы оценить высоту и примерное количество костей, которых получится сломать при падении. Итоговый результат его не удовлетворил, зато его внимание привлек слуга, который вероятнее всего стоял под балконом и пытался привлечь внимание своего Высочества довольно давно.
- Меня не интересуют никакие посетители, - узнав наконец причину его обеспокоенности Филипп поморщился. - Я никого не жду. Да, даже очень важного. Ступай.
Вариантов того, кто мог осчастливить его своим визитом аж в Сен-Клу было немного. Вернее, он был по факту один: скорее всего, братец предпринял очередную попытку вернуть его в Версаль и прислал кого-нибудь умудренного опытом, чтобы тот наставил его на путь истинный своими мудрыми речами. Может быть, это был  даже Бонтан. Саднящие нотки тоски предательски защипали где-то под лопаткой, и Филипп непроизвольно сжалился: увидеть старика он был определенно не против, а если это был не он, то отправить гонца к Луи стоило хотя бы потому, что запасы вина в погребе стремительно редели. По пути к главной двери на первом этаже, он успел бросить беглый взгляд в потемневшее зеркало, чтобы не ударить в грязь лицом перед людьми брата: густые темные волосы  безупречными волнами рассыпались по изумрудному халату, чьи длинные полы в унисон беглыми ритмичными шагам почти беззвучно шелестели по полу, на бледном лице почти не было следов хронической бессонницы, в холодных серо-голубых глазах по-прежнему отражалась откровенная брезгливость ко всему происходящему. Кажется, от привычного Филиппа отражение в зеркале не отличалось ничем примечательным. Иронично хмыкнув ему в ответ, он потянул на себя массивную дверь и замер, увидев гостя на пороге:
- Т.. ты? , - собственный голос прозвучал каким-то чужим и ненастоящим, и слова застряли в горле. Нет, не может быть. Наверное, он просто перепил вина и уснул на балконе и все это ему сейчас кажется. Больше принц не смог вымолвить ни словами и застыл, смотря широко распахнутыми глаза на того, кто появился на его пороге словно призрак.